Тридцать три слова о Блоке1
Николаю Крыщуку 2
Исчезает, как фикция,
Петроградский денек.
От душевной асфиксии
Загибается Блок.
Как креста целование,
Смерть вблизи хороша.
От разочарования
Надорвалась душа.
Были разные сложности,
Но от этой - устал.
От дышать невозможности
Я дышать перестал.
1980, Ленинград,
Чайковские бани
_______________
1 Александр Александрович Блок (1880-1921) - русский поэт.
2 Николай Прохорович Крыщук (1947) - русский писатель.
К содержанию
Определение дара
Нине Васильковой1
Ты выйдешь на сцену - и глянешь
В притихший партер свысока:
'Кого же сегодня ты ранишь,
Прочтенная мною строка?'
А дома, когда остаешься
Одна, простыню теребя,
Ты снова и вновь задаешься
Вопросом о сути себя:
'Какая же это обуза -
Таить под лопаткой крыло!
Ни фея, ни Эхо, ни муза,
Я бьюсь, как мотыль о стекло.
Как трудно, другим потакая,
Свою сердцевину сберечь!
Но кто же я, кто я такая?'.
И полночь ответила: 'Речь'.
1980, Ленинград
_______________
1 Нина Владимировна Василькова - питерская актриса, жена Александра Анейчика.
К содержанию
Письма
Галине Мурзинцевой1
По Земле, во все концы,
Уезжают мертвецы.
Сдох любимый, умер друг -
Мертвецы летят на юг.
Под крылом земля вертится
Вдовьим золотым кольцом:
Длится, длится, длится, длится
Переписка с мертвецом.
:Правда, можно все без риска
Повернуть другим концом:
Будто это - переписка
Мертвеца (не 'с мертвецом').
Значит, так: во все концы
Пишут письма мертвецы.
Люди бросили уют -
Мертвецы в гробу гниют.
Похоронный дым клубится:
Не видать во тьме лица:
Длится, длится, длится, длится
Переписка мертвеца:
1980, Ленинград
_______________
1 Галина Федоровна Мурзинцева - тогда собкор 'Пионерской правды' в Новосибирске.
К содержанию
На юбилей Лии Радиной1
Сегодня мы справляем юбилей
Бесценной Лии Радиной. Немало
За сорок лет она переиграла
Веселых и трагических ролей,
Которых мы не в силах перечесть.
За это ей - хвала, почет и честь!
Как было всё? Была - за ролью роль,
Всё новые и новые подмостки,
А зрителей - то полный зал, то горстка,
И за гастролью - новая гастроль.
Рукоплескали, Радина, тебе
И фронт, и Оренбург, и Душанбе.
Под небом артистической Перми
Звучали в честь тебя аплодисменты.
На русской сцене города Ташкента
Овации гремели, черт возьми!
И в зале поднимал веселый гвалт
Сын Таллина - пресдержанный прибалт.
Но всех сердечней, что ни говори,
Твое заслышав имя, оживлялись
И вмиг аплодисментами взрывались
Ульяновцы, симбирцы, волгари,
Что вкус свой отточили как стилет
За триста тридцать с лишним славных лет.
Здесь, в городе над Волгой, ты нашла
И радостей немало, и печалей.
Здесь зори тебя разные встречали:
Та - словно снег прохладна, та - тепла.
Хоть общий свет их ровен, но и он
Сегодня легкой дымкой омрачен.
Да, лишь одна обида нас грызет
На радостнейшем этом юбилее:
Что с нами нет Шарымова Матвея,
Который нынче рядом не пройдет
Над Волгой, над Свиягой, на Венец:
Твой муж. Твой друг. Твой рыцарь: Мой отец:
Судьба, судьба!.. И так угодно ей:
Но, как в оркестре - нота музыканта,
В твоем огне - огонь его таланта
И кровь его - в крови его детей:
В глаза Ирины, дочери, взгляни -
Его улыбкой светятся они.
Иначе быть не может! Ведь любой,
В ком живы совесть, сердце, ум и чувство,
Издревле служит сложному искусству
Делиться щедро с прочими - собой;
И первенствует в этом средь людей
Артист, актер, Высокий Лицедей.
Российские актеры, вам - привет!
Пускай не каждый день у вас - удачи,
Но каждый день вы - в творчестве. И, значит,
За судьбы сцены опасений нет.
Спасибо! И с особой теплотой -
Одной из вас. Заслуженной. Вон той:
Что ж, нынче - юбилей. А завтра вновь
Дадут спектакль. И зритель постепенно
Заполнит зал. И вот стихает сцена.
И занавес взвивается. И кровь
Как сорок лет назад стучит в груди.
Сейчас - твой выход: Реплика! Иди!..
Апрель 1981, Ульяновск
_______________
1 Лия Ефимовна Радина (1921-2000) - народная артистка России, вторая жена Матвея Филипповича Шарымова, отца автора (прим. ред.).
К содержанию
Два стихотворения о Чухломе
I
За неделю кипрей побурел.
Пылью русла ручьев затянуло.
Солнца лик, окровавивший скулы,
Словно пьяный монгол, озверел.
:Я плеснул из ведра на кусты -
Куст поник, распрямился, воспрянул -
И такою вдруг зеленью прянул,
Что почудились лавром листы.
:Воздух зноен, недвижим и густ,
Но на плечи прохладою веет:
Кифареда1 венком зеленеет
У развилки оставленный куст.
1981, шоссе Чухлома-Галич
II
'Мы значим лишь то, что мы значим', -
Шептал я, справляясь с тоской,
Которой внезапно охвачен
Я был на земле чухломской,
Поскольку, как влажная нежность
В кроваво-засушливой мгле,
Прожгла меня вдруг принадлежность
К сухой этой, хрупкой земле.
1981 (впервые - в журнале 'Аврора' ? 6-1996)
_______________
1 Кифаред - прозвище Аполлона.
К содержанию
Дикторский текст к кинофильму
'Чухломская кадриль'
В дымке времени былинной,
В костромском лесном краю
Город Чухлома старинный
Начал летопись свою.
И однажды на рассвете,
Развернув тумана флаг,
Он в свое шестисотлетье -
В праздник светлый - сделал шаг:
Сколько ты хранишь, Россия,
Этих тихих городков!
Эти улицы простые:
Эти лица стариков:
Каждый город слит привычно
Общим жребием с тобой,
Но и жив своею, личной,
Неземной своей судьбой.
И живя в любой столице,
Помни - ежели толков! -
Есть чему и поучиться
У российских городков.
Чтобы совесть и степенность -
Нету их в труде нужней! -
Сохраняли неизменность,
Не лишались бы корней.
Чтоб заботиться о ближнем -
Чтоб устой заботы той
В ливне будничности выжил,
Не был смазан суетой.
Время мчи, гремя мотором!
Но какой ни взят подъем,
Помни прошлое, в котором
И сегодня мы живем:
Будни буднями, но все же
Люди знали, как закон,
Кем их город был заложен,
Для какой нужды рожден.
Встал он в час борьбы суровой,
От врагов оборонясь -
Тех, что в битве Куликовой
Бил нещадно Дмитрий-князь1:
Пусть былое испытанье
Отлетело, словно дым,
Ратник-пращур из преданья,
Будь примером молодым!
Чтоб не тратили бы силы
В маяте летящих дней.
Чтоб любили бы Россию -
Чтобы помнили о ней.
Чтобы в голосе тальянки
Дома отчего призыв -
Марш 'Прощание славянки' -
Сберегли, не позабыв:
Будни буднями, но в эти
Дни, встречая юбилей,
Городок шестисотлетний
Жил историей своей:
Как не вспомнить было людям,
Что от этой вот земли
Чухломской купец Июдин2
Слал в Европу корабли.
Будни буднями, и вроде,
Нет в них ниточки к векам,
Но живет любовь в народе
К знаменитым землякам.
Это - Писемский3, Катенин4:
Уроженцы этих мест,
Что почтили в сочиненьях
Старый Чухломский уезд:
Все тут помнят между прочим
То, чего дороже нет:
Терпеливый труд рабочий
И былых, и наших лет.
В пену ярких обрамлений
Влито каждое окно:
Древним плотницким уменьем
Город славится давно.
Вот - прошедшими веками
К нам протянутая нить:
Чтоб о них не только память,
Но и навык сохранить.
Оттого искусство это
И впадает, как река,
В перспективные проекты
О грядущем городка:
Пахнет здесь смолой душистой,
Свежеструганной доской:
Дом янтарно-золотистый
Встал у кромки городской:
Здесь - родник, первооснова
Русских песен и речей.
Здесь звучит родное слово,
Словно пенистый ручей,
С чувством юмора и меры,
Как весенняя свирель:
'Вы вставайте, кавалеры,
Приглашайте на кадриль!..'
Людям солнечное блюдце
Теплоту и радость льет.
Сутки празднику даются -
И готов к нему народ.
Все на улицу стремятся,
Краски праздника надев,
Сохранив в сердцах, как в святцах,
Шутки, пляски и напев.
Вот проходят землемеры,
Чьим трудом жива земля,
Войн минувших кавалеры,
Рыбаки, учителя,
Лесорубы, полеводы,
Плотники, ученики:
Сколько ликов у народа -
Как движенья их легки!..
А в вечернем тихом гуде
Внемлют города словам:
'Счастья вам, родные люди!
Пусть покой нисходит к вам.
Ведь какие б испытанья
Ни грозили вам тоской,
Вас спасет воспоминаньем
Этот праздник городской,
Потому что сохранили
Все сердца, наверняка,
День, украшенный кадрилью,
Сбереженной на века:'
:Так - над озером в низине,
В костромском лесном краю -
Город Чухлома и ныне
Продолжает жизнь свою.
1981, Чухлома, Ленинград
Среди полусотни сценариев, написанных мною за четверть века для питерских киностудий документальных, научно-популярных и телевизионных фильмов, есть и такие, для которых я делал стихотворный дикторский текст (к примеру, 'Резные камни Эрмитажа' или 'Ленинграда белый стих').
'Чухломская кадриль' - фильм, который я вспоминаю с особой теплотой, - из их числа.
Читателю стоит, вероятно, знать, что местные жители название своего города произносят с ударением на первом слоге.
Не забуду изумления, с которым как-то в Москве, придя в кинотеатр на 'Амаркорд' Феллини, я увидел, что 'Чухломская кадриль' поставлена к нему в качестве киножурнала - и услышал свой голос, читавший за кадром вышеприведенный текст:
_______________
1 Князь Дмитрий Иванович Донской (1350-89) - победитель татар на Куликовом поле; Чухлома известна с 1381-го: года его княжения.
2 Иван Июдин - чухломской негоциант ХVII столетия.
3 Алексей Феофилактович Писемский (1821-81) - писатель.
4 Павел Александрович Катенин (1792-1853) - поэт, переводчик, театрал; из современных уроженцев Чухломы особо знаменит киноартист Михаил Иванович Пуговкин (1923) - почетный гражданин города, как и его коллега Лев Георгиевич Прыгунов (1939).
К содержанию
* * *
Иду себе, глазея,
Как в поле тут и там
Сударыня Расея
Ночует по скирдам.
Легла она на потник,
Открыв ветрам живот.
Веселый партработник
Пером ее ебет.
Колхозники бусые
Тоскуют 'за дождем'...
Россия как Россия.
Иной, увы, не ждем.
1981, Чухлома
Из 'Дневника' А. М. Шарымова. Ранее нигде не печаталось. - И.К.
К содержанию
У памятника балтийским торпедным катерам
на площади Морской славы
Люблю я этот памятник зимой -
Холодный, одинокий и немой.
:Вот так же гибли некогда они -
В ночи, безмолвно, в стужу и одни.
1981, Ленинград
К содержанию
'Бритва Оккама'
Ларисе Морозовой1
Сущности не стоит умножать
без необходимости.
Уильям Оккам2
Четырнадцатый век. Москва живет
Иваном Калитою3 (или - около),
А Оксфорд принцип утверждает - тот,
Что назван будет позже 'бритвой Оккама'.
Он учит, заставляя нас дрожать
От безграничья собственной вместимости,
Что сущности не должно умножать
Без надобной на то необходимости.
:Спасибо, Вильям Оккам, за слова,
Что шесть столетий прожили без ржавчины
И ныне - как целебная трава
Тебе, мой современник, от мерзавчины:
Ты можешь награждать или сажать,
Давать лауреатства иль судимости, -
Но сущности негоже умножать
Без нужной для того необходимости.
:Как просто: меж стремлений и надежд
Ищи не те, что лишены значения,
Но те, что всех желаннее, - и режь
Их бритвою самоограничения
(Ведь можно обладать или ссужать,
Растить плоды добра иль нетерпимости,
Но сущности не нужно умножать
Без требуемой им необходимости).
:И жизнь прожив в дурацкой маяте,
Однажды ты задумаешься вечером
О всех мечтаньях и об их тщете,
И что к утру и вспомнить, в общем, нечего.
О том, что мало лет жила, держать
Ты станешь речь. Но будь полна решимости:
Без видимой на то необходимости
Их, в сущности, не стоит продолжать.
1981, Ленинград
_______________
1 Лариса Георгиевна Морозова (Кондратьева) - переводчица.
2 Уильям Оккам (1285-1349) - английский, оксфордский философ-схоласт, логик
и церковно-политический деятель.
3 Иван I Данилович Калита (?-1340) - с 1325 года князь московский.
К содержанию
Выход
Народ проживет без цензуры:
Он плюнет на спирт и коньяк -
И в ГУМе, в отделе культуры
Потребует новенький маг.
Запомните это, поэты
От вузов, от труб, от сохи:
С полуночи и до рассвета
Читайте на пленку стихи!
Дрожавший в приемных когда-то
Издательств, журналов, газет,
Магнатом магнитоиздата
Становится ныне поэт.
Трясутся в Кремле мудозвоны.
Гуляет малиновый звон:
Егоров ведро самогона
Меняет на магнитофон!
1981, Москва
К содержанию
Из 'Дневника' А. М. Шарымова:
'Человек умирает тогда, когда исчерпывает свои жизненные потенции. Тогда и организм не сопротивляется болезням - и нет цели, и нет желания внутри него, хотя человек сам, не ведая исчерпанности своего организма, еще цепляется за жизнь, а зря: делать в ней больше нечего.
Если б еще и умирать безболезненно - тихо!..
1981'
К содержанию
Петр
Он входит, потен и громаден,
Непредсказуем, беспощаден,
И женщин мнет, и пьет вино.
И я речам его внимаю -
И ничего не понимаю,
Затем, что это не дано.
1982, Ленинград (впервые - в 'Авроре' ? 6-1996)
К содержанию
Борису Моисееву1
Обопрись на меня, Борис!
Не когда сочиняешь дачу,
Не в минуту злой неудачи -
В час прощания обопрись.
Мы с тобой рождены, видать
(Да и столько уж лет знакомы),
Чтобы в час тот один другому
Милосердия дань подать.
В Алазани цветет лоза:
А когда наши вина скиснут,
Пальцы друга мне руку стиснут -
Я закрою ему глаза.
1982, Ленинград
_______________
1 Борис Васильевич Моисеев (1935) - филолог, журналист.
К содержанию
Над озером
Олегу Тихонову1
На задворках Галактики, близ звезды по имени Солнце,
На шестьдесят второй параллели планеты
под названьем Земля
В надозерном карельском поселке горит среди сосен оконце,
Словно иллюминатор выброшенного бурей на берег корабля.
Здесь, на втором этаже нестарого деревянного дома,
За столом сидит длиннолицый, тоже нестарый еще человек -
И по желтоватому лбу его, обнаженному и крутому,
Тихий поток раздумий струится к концам
подрагивающих век.
:Здесь, в стране по прозванью - как роса на сирени - Россия,
Родился он совсем недавно: всего полвека назад,
Но его на руках недолго теплогрудая мать носила
И ему улыбался мало светловзорый отец Назар.
Мальчику дали имя храброго нордического князя -
То ли, чтобы сбалансировать спокойную и мирную
фамилию,
То ли, чтоб, когда вырос, вывел страну из мрази,
Из крови и дерьма, в которых ее так упорно топили.
Но не стал он ни полководцем, ни профсоюзным лидером.
Стал он писарем, выводящим буквы на чистом
бумажном листе,
Безъязыким защитником всех, кого годы и судьбы обидели,
Атеистом, ни на минуту не забывающим о Христе.
:Дремлет окружающая дом и поселок занесенная
снегами местность.
Вспыхивают над бумагой озаренные теплой мыслью глаза.
Длит свою жизнь самоотверженная российская словесность,
Пока протекает к перу от сердца напряженного
состраданья слеза.
Что он пишет? В сумерках глаз разобрать ни буквы
не может,
Но сидит он, задумчивый, словно каменный мужик
Родена2-
И понимаешь: он пишет о том, что каждого сейчас гложет;
О тебе, обо мне, о людях, о судьбах Земли и Вселенной.
Вот еще одного занес он в свои проскрипционные списки.
Вот еще одну душу вывел к свободе из тьмы:
В эти страшные минуты нет для него ни родных, ни близких,
Потому что родные и близкие для него в этот миг - все мы.
1982, Петрозаводск
_______________
1 Олег Назарович Тихонов (1932-2001) - карельский писатель.
1 Огюст Роден (1840-1917) - французский скульптор, автор, в частности, философского произведения 'Мыслитель'.
К содержанию
Ода дозаправке, или поздравление
Семену Майстерману1,
мастеру и Человеку
Кто в искусство входит пером, кто - словом,
А другие на сцене пляшут, почти наги:
Как сегодня мне не воспеть их снова -
Мастеров кисти, вокала, пера, ноги!
Линник2 пишет стихи о природе и травках;
Мыслит Ланкинен3: Сиркку слепить попроще как?
Майстерман фотографирует дозаправку
Стратегического бомбардировщика4.
Юлиан5 детектива о Штирлице держит правку.
Фуэте Плисецкая6 вертит по-прежнему.
Майстерман фотографирует дозаправку
Бутербродом Леонида Ильича Брежнева7.
Диор8 в манекенщицу втыкает булавку,
А Ульянов9 монологи читает Стенькины.
Майстерман фотографирует дозаправку
Стограммовичем Ивана Ильича Сенькина10.
Генсек Каня со страху подает в отставку11,
Лех Валенса12 в трубе исчезает фановой.
Майстерман фотографирует дозаправку
Валидолом Михаила Степановича Епифанова13,
В общем так: на что б ты ни сделал ставку -
На политику, хореографию или роман, -
Как-то в жизни тебе понадобится дозаправка -
И ее сфотографирует Майстерман!
Вывод делаю (только не поздно ли слишком?),
Что других художников хвалить пока рано:
Надо прежде воспеть объектив и вспышку
Свет Семена Ароновича Майстермана.
А для этого - даю официальную справку -
Нам нужна будет влага, что весьма горяча.
А за нею потребуется дозаправка
За столом Майстермана Семена Ароновича.
А уж там мы восславим с большим удовольствием
И его, и семейство его поименно,
Ибо нет большей радости, чем быть гостем
Майстермана - Ароновича Семена!
И я шланг своей мысли простираю сквозь версты,
Словно я хочу - через снега и волости -
Дозаправиться на этом празднике горсткой
Мастерства, человечности и Семеновой молодости.
1982, Петрозаводск
_______________
1 Семен Аронович Майстерман (1932) - карельский фотограф.
2 Юрий Владимирович Линник (1944) - современный российский поэт.
3 Лео Фомич Ланкинен (1926-96) - карельский скульптор, автор, в частности, лирического портрета 'Сиркка'.
4 Всемирно известная фоторабота Семена Майстермана 'Дозаправка стратегического бомбардировщика'.
5 Юлиан Семенович Семенов (1931-91) - писатель, автор, в частности, романов о советском разведчике Максе Отто фон Штирлице.
6 Майя Михайловна Плисецкая (1925) - великая балерина.
7 Майстерман нафотографировал многих партийных и государственных деятелей, в том числе Брежнева, Ельцина, Горбачева, Путина.
8 Кристиан Диор (1905-57) - французский кутюрье.
9 Михаил Александрович Ульянов (1927) - артист-вахтанговец.
10 Иван Ильич Сенькин (1915-92) - карельский партбосс.
11 Станислав Каня - польский партийный босс.
12 Лех Валенса (1943) - сначала диссидент, потом (1990-1995) - президент Польши.
13 Михаил Степанович Епифанов (1934) - в ту пору инженер Онежского завода, друг Алексея Самойлова, приятель Майстермана.
К содержанию
Эпитафия
Здесь лежит Шарымов -
человек ума быстрого,
острого и поверхностного.
Надпись на могильной плите
Изнутри блистать нельзя -
Лишь снаружи это можно.
Потому мой ум безбожно
Звать блистательным, друзья.
Это если б был я шар -
Шарик с елки новогодней, -
То могли бы вы сегодня
Звать блистательным мой дар.
А поскольку нет ни дара,
Ни блистающих шаров,
Приговор судьбы суров,
Но снесу ее удары,
Проживу не при деньгах -
Не помогут деньги эти
На блистающем паркете
Удержаться на ногах.
1982, ленинградские Чайковские бани
К содержанию
Памяти Брежнева
По за самым Мавзолеем,
У седой стены Кремля
Меж поляком1 и евреем2
Приняла его земля.
Он с врагами был железен
И, медалями звеня,
Думал он, что был полезен
Для тебя и для меня.
Над Европой гордо рея,
Мудро вел страны ладью,
Меж поляком1 и евреем2
Завершил судьбу свою.
И моргнув орлиным глазом,
Пережив свои года,
Умер мигом, умер разом -
Как и не жил никогда.
1982, Ленинград
_______________
1 Феликс Эдмундович Дзержинский (1877-1926) - глава ВЧК.
2 Яков Михайлович Свердлов (1885-1919) - глава ВЦИК.
3 Войцех Ярузельский (1923) - маршал Польши, в ту пору - председатель Совета Министров Польши, с 1989 по декабрь 1990 - президент Польши.
4 Менахем Бегин (1913-92) - в ту пору премьер-министр Израиля.
К содержанию
Стихотворение из повести '1703 год'
Во влажный грунт вгрызается лопата -
И вот уже становятся видны
Заложенные в древности когда-то
Ряжи старинной крепостной стены.
Как будто кто-то вдруг откинул полог -
И сквозь столетья брызнули лучи:
Чего ты ищешь в прошлом, археолог?
Каких секретов тайные ключи?
В какую даль нацелен этот кратер?..
Зачем опять - сегодня, как вчера -
Налет веков стирает реставратор
Со стен и окон Домика Петра?..
Зачем берет перо свое историк,
Рассказывая снова о пути,
Который был велик, порою горек,
Который было надобно пройти?..
Затем, что память то в прошедшем ищет,
Чем связаны на много лет вперед
Вернадский1, Достоевский2 и Радищев3,
И Пушкин4 с Ломоносовым5 - и год,
Когда войны нелегкое искусство
К Неве солдат Петровых привело:
На Заячьем - еще темно и пусто.
Светает, - но еще не рассвело:
1982, 1995. Впервые - в 'Авроре' ? 12-1983
______________
1 Владимир Иванович Вернадский (1863-1945) - естествоиспытатель.
2 Федор Михайлович Достоевский (1821-81) - писатель.
3 Александр Николаевич Радищев (1749-1802) - писатель.
4 Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837) - русский поэт.
5 Михайло Васильевич Ломоносов (1711-65) - ученый, поэт.
К этому небольшому стихотворению хочется сделать достаточно пространный комментарий относительно моих исторических штудий.
С 1983 по 1994 годы журнал 'Аврора' опубликовал несколько моих сочинений, касающихся ранней истории Санкт-Петербурга. '1703 год' (1983) - повесть об основании города - стала первой такой публикацией. Затем последовали 'Кроншлот. Обер-комендант Брюс. 1704 год' (1985), 'Оборона Кроншлота. Вице-адмирал Крейс. 1705 год' (1987), 'Выборгский поход 1706 года' (1990) и 'Отражение Любеккера. 1707-1708 годы' (1994). В ту же пору, в 1992 году, я написал очерк 'Был ли Петр I основателем Санкт-Петербурга?', объединивший ряд сугубо исторических исследований о времени заложения города.
Сразу за 'Отражением Любеккера' появился в 'Авроре' очерк 'Нева и ее дельта весной 1703 года' в рубрике 'Из истории Приневья'. Очерк этот был основан на анализе Писцовых новгородских книг 1500 года и шведских и русских карт ХVI-ХVIII веков. По их данным на берегах Невы и ее дельты ко времени основания Петербурга стояло более двухсот селений и два довольно крупных города - Нотэборг и основанный еще в ХVI веке Ниен. Этот анализ достаточно весомо опровергает легенду о малой заселенности невских берегов.
С этого очерка началась работа над историей допетровского Приневья. Обычно история эта излагается со времен прибытия в Ладогу Рюрика с братьями. Моя хроника начинается со времен таяния ледника и заселения приневскнх территорий вернувшимися с востока угро-финнами, среди которых заметное место занимала летописная корела, слившаяся с пришельцами с Кавказа - рухс-асами, которые, достигнув Скандинавии, приняли имя русов.
Что до стихов, то лишь '1703 год' содержал несколько вышеприведенных строк. В 'Истории Приневья' стихи представлены в виде переводов немецких и шведских рифмованных хроник, с которыми читатель познакомится в разделе III этой книги.
К содержанию
Усталость
Наташе Птицыной
Усталость прячется на лицах
У русских женщин поутру.
Она в глазах у них таится.
Господь накажет, если вру!
У этой запил муж. А этой
И вовсе мужа не дал рок.
У этой мастер хам отпетый.
У той сынишке дали срок.
Но чаще это - просто малость,
Следы вчерашнего труда,
Что нижет день на день усталость
Недели, месяцы, года.
А сколько ж сил у человека
В спине, ладонях и ногах?
И где же праздники? И млеко,
Что мчит в кисельных берегах?
Открой им, бедным, Вагнер Рихард1,
Из Нибелунгова кольца
Трудов и мук - достойный выход
К спасенью лика и лица.
Он, впрочем, есть, но он печален:
Из мглы рабочей маяты -
В миры безделья, сплетен, спален,
Измен, безверья, пустоты:
1983, Ленинград
_______________
1 Рихард Вагнер (1813-83) - немецкий композитор; автор, в частности, тетралогии 'Кольцо нибелунга'.
К содержанию
На даче Алексея Иванова1
Ночь бесшумна. Лишь осенний
Ветер плещется вдали -
И колеблются, как тени,
Сосны - волосы Земли:
Корабли с повадкой волчьей
Появляются из тьмы -
И лежат у пирса молча,
Словно сонные сомы:
Жар огней зелено-красный
Покрывает города -
И дрожит он псом несчастным,
В дреме ищущим следа:
Жизнь моя летит над Русью
(Что ни взмах - итог ясней)
И кричит она, как гуси,
Распрощавшиеся с ней.
1983, 63-й километр от Петербурга;
опубликовано в журнале 'Аврора' ? 4-1993
_______________
1 Алексей Георгиевич Иванов (1940) - литератор.
К содержанию
Баллада о народе
Борису Спасскому
Мы смотрим, как грузно, пыля едва,
Колонна уходит, в долину скользя -
И мы про себя повторяем слова:
'Народ победить нельзя':
Они уходят! - оставив дым
И прах, где нет ни кола, ни гвоздя.
Нам хочется крикнуть, но мы - молчим:
'Народ победить нельзя':
Лишь слабый духом (их много, да)
Запляшет теперь, о победе бузя,
Но мы бесчестьем не тронем уста:
Народ победить нельзя:
На автомате застыла рука,
Готовая сеять огонь, разя.
Но мы сейчас не нажмем курка:
И их народ победить нельзя:
Мы точно знаем, с каким трудом,
С обидой они громыхают, ползя.
Но мир не мог не прийти в наш дом -
Народ победить нельзя:
Итог суров, но итог и прост:
Мы, люди, не воины, не князья,
Мы все отстроим - и встанем в рост.
Народ победить нельзя:
Иссохли губы. Безмолвен крик.
Но ждем, три истины в сердце вонзя:
Душа бессмертна; Аллах велик;
Народ победить нельзя.
1983, 1998, Ленинград-Петербург
К содержанию
На смерть поэта
Совестно как-то, как прежде, шагая, сопеть на Земле:
Умер Сережа Кулле1.
Страшно взамен языка говорить на кошмарном арго:
'Плачь, дорогая Марго2!'.
С шумом, живые калеки, садимся за траурный стол.
Где же хозяин? Ушел.
Так вот живем - у приятелей жизни минуты крадем.
Жди нас, Сережа, придем.
1984, Ленинград,
напечатано в 'Авроре' ? 4-1993
_______________
1 Сергей Леонидович Кулле (1936-84) - питерский поэт.
2 Маргарита Васильевна Разумовская (1936-99) - филолог, исследовательница французской литературы; жена Сергея Кулле.
К содержанию